Авторы: Ирина Филиппова, Елена Кислова
Болезнь и смерть… То, что стоит за этими словами, страшит и пугает многих. Нужно ли говорить об этом и как говорить на такую тему с теми, кого болезнь вырвала из круговерти суетного мира и приковала к больничной койке, кому поставлен беспощадный диагноз?
Об этом мы беседуем со священником Михаилом Хайрутдиновым, настоятелем храма во имя святой великомученицы Варвары, который находится в Клинской городской больнице. На протяжении 4 лет отец Михаил окормляет ее пациентов и почти каждый день сталкивается с болью, страданием и отчаянием.
– Батюшка, Вы являетесь настоятелем больничного храма, и Вам часто приходится иметь дело с тяжелобольными людьми. Нередко встречаются и случаи, когда поставленный диагноз является беспощадным приговором. По Вашим наблюдениям, готов ли современный человек встретить смерть и готов ли говорить об этом? Ведь сейчас на Западе, а понемногу и в нашей стране, тема смерти становится почти запретной, ее все стараются избегать…
– В моей практике многие люди понимают, что происходит с ними: понимают, что, возможно, им уже не выздороветь, и готовятся достойно уйти в иной мир. Они с радостью общаются со священником, исповедуются, причащаются. Но часто бывает и обратное — люди настолько «приклеены» к временной жизни, что боятся ее потерять, впадают в отчаяние. Спрашивают: «За что мне это?» Стараешься их успокоить, утешить, направить мысли в нужное русло. Некоторые вообще не понимают, о чем я хочу сказать, потому что настолько живут этой временной жизнью, что о Жизни Вечной не хотят и слышать. Я говорю о вечности, а человек — о своих проблемах в семье и на работе, рассказывает, как молодость прожил. Но иногда даже и такой разговор полезен, потому что некоторым важно, чтобы их кто-то выслушал. Но это, к сожалению, не спасительно: душу излил, но остался при своем.
От многих приходится слышать такое: «Не дай Бог так мучиться, вот бы сразу — раз… и все». Я пытаюсь объяснять, что болезнь человека меняет. Пока здоров — бегает, весь в делах, о Боге и вспоминать некогда. Зачастую, только попав на больничную койку, человек всерьез задумывается о смерти. Очень многие в больнице с радостью причащаются, а потом выходят — и их церковный путь заканчивается. И все же надеюсь, что с Божией помощью какое-то семечко я закладываю в них. И кстати, молодежь лучше это понимает и исповедуется искреннее, хотя, может быть, и грешнее тех бабушек, у которых еще были какие-то моральные устои, удерживающие от греха.
Меня иногда спрашивают: «Правда ли, что там что-то есть?» Видимо, подспудно даже неверующие понимают, что смерть — это не конец. Хочешь или не хочешь, но ты осужден на бессмертие. Твоя душа сотворена бессмертной. Мне кажется, очень точно эту мысль выразил протоиерей К. Островский: «Умереть нам не удастся». Сейчас мы еще можем что-то изменить, раскаяться, потом уже ничего нельзя будет поправить. Нельзя спрятаться от Бога. А мы пытаемся оправдаться, считаем себя хорошими. Бог прекрасно видит, какие мы, а мы думаем, что спрятались от Него.
– О. Михаил, были ли в Вашей практике случаи, когда неверующие люди в последний момент своей земной жизни приходили к Богу?
Да, например, с одним молодым человеком в реанимации. Он за неделю воцерковился. До этого был «захожанином»: раз в год исповедовался и на Пасху причащался. Потом заболел, причем никто даже не подозревал, что все будет так серьезно. Нужно было прооперировать один орган, а оказалось все так запущено, что он попал в реанимацию и понял, что не поправится. Сам захотел исповедаться и причаститься. И так жаждал причастия, что я такого не видел никогда. За день до смерти родственники вместе со мной пришли к нему в палату. Но первый его взгляд был не на родных, а на Чашу, которая была у меня в руках. И первые его слова были: «Ну, наконец-то»…
– Часто родственники стоят перед выбором: сказать о страшном диагнозе или скрыть его от больного. Как поступить правильно?
Если родственник — человек церковный, он будет искать способы, как подготовить тяжелобольного к уходу. Кому-то можно сказать о конкретном диагнозе. А кому-то нужно объяснять, что может быть всякое, будь готов ко всему. Ты, конечно, надейся на Бога, но понимай, что все — в Божьей воле. Если даже надежда твоя не сбывается, то нужно все принять, потому что бунт ведет к катастрофе: человек себя загоняет в тупик и впадает в отчаяние. И родственники тоже должны быть готовы к разным исходам.
– Когда мы говорим о необходимости причащения и исповеди тяжелобольным, то нередко получаем ответ: «Зачем вы заранее нас хороните?» Как быть в таких случаях?
– Здесь невежество человеческое. И кстати, Таинство Соборования так же воспринимается. К сожалению, даже те, кто искренне считают себя православными христианами, вместо того, чтобы узнавать о Христе и Церкви, слушают бабушкины сказки. Я все время говорю: «Читайте Евангелие, и душа у вас будет поворачиваться в нужную сторону, вы и Таинства будете иначе воспринимать». Некоторые послушают, кивнут — и всё. Ответ один: «Некогда». Легче верить в различные россказни. У меня однажды был случай: родственники попросили меня причастить одну женщину. Захожу в палату, а она на меня смотрит суровым таким взглядом. Говорю: «Вот, пришел вас причастить». Она поднимается со стула — откуда силы взялись — и говорит: «А я умирать не собираюсь». И всю палату настроила: «Если священник придет, вы ни в коем случае не соглашайтесь причащаться, а то умрете». Вся палата вот так поднялась и все смотрят на меня, как будто к ним враг народа пришел, которого надо уничтожить. Я говорю: «Не хотите, как хотите». Развернулся и ушел. Ну что делать, нельзя насиловать волю человека, можно навредить. Стараешься объяснять, но бывает так, что не хотят слушать. Как Христос сказал: «Се, стою и стучу, кто отворит, с тем буду вечерять». Остается молиться о человеке, надеяться на волю Божию, ждать, когда Господь встряхнет его, вразумит.
– Батюшка, по-разному ли умирают исповедавшийся и причастившийся, готовый к смерти человек и нераскаянный грешник?
– У людей, до конца верных Христу, в глазах нет отчаяния. Понятно, что есть переживания, страдания, но эти люди думают не о том, что сейчас все кончится, а о том, какими они придут туда: «Готов я или не готов к самой главной встрече? Вдруг окажется, что я не жил в единении со Христом?» А иные думают о том, кому достанется квартира, переживают, что не все успели сделать. Я пытаюсь объяснить, что всех дел не переделаешь, одно закончишь, другое начнется: огород, машина, дача… Но ничего этого ты туда не возьмешь. То, что ты накопил в сердце своем, тем и будешь спасаться. Некоторые кивают, вроде бы все понимают, но остаются при своем. Потому что нет тесной связи со Христом. Им намного тяжелее. Они, практически, все время пребывают в унынии. Им и боль переживать труднее, они зациклены на своем страдании.
Человек искренне, слезно кающийся уходит иначе, совсем по-другому. Вот недавно умер человек, который до последнего оставался верным христианином. Он лежал полгода, не вставая. После соборования у него началось улучшение, Господь дал ему еще шанс. И он этим шансом воспользовался, хотя до болезни был не очень церковным человеком. Затем он снова полгода пролежал в больнице и с глубокой верой подошел к концу жизни. Когда его отпевали, было не горестное, а радостное чувство. Еще пример. У одной девушки был сильный диабет, уже стала зрение терять, ходила с трудом. До последней минуты она все время звала священника, каялась в грехах, понимала, что уходит, но не цеплялась за жизнь, а смиренно приняла то, что ниспослано и сколько ей отпущено. У парня, который умер в реанимации, в глазах было что-то такое, чего не передать словами: как будто он находился уже в другой реальности. Митрополит Антоний Сурожский говорил: «До тех пор нам не поверят, пока не увидят Царства Божия в наших глазах». В данном случае это явно было видно.
– Как правильно понимать слова Спасителя: «В чем застану, в том и сужу?»
– Это так называемая аграфа — изречение Господа нашего Иисуса Христа, не вошедшее в четыре Евангелия, а дошедшее через творения древних христианских авторов. Мысль эта находится в полном согласии со словами Евангелия: Итак, бодрствуйте, потому что не знаете, в который час Господь ваш приидет (Мф. 24, 42). Спаситель призывает нас не быть беспечными, нерадивыми, но вести добродетельную жизнь. Мы всегда должны быть готовы встретить Его и явиться на Суд. Поэтому-то Христос и сказал: «В чем Я застану вас, в том и буду судить». На эту тему в Евангелии есть несколько притч. В притче о благочестивых и неразумных девах одни были готовы к приходу жениха — Христа, в их светильниках было масло, а другие — не готовы. В другой говорится, что смертный час придет как вор, как тать, неожиданно. Или, например, Мария Египетская. Если бы Господь судил ее за то, какой она была раньше, то о святости никакой речи не могло быть, а Он ее принял в том состоянии, к какому она пришла в конце жизни. Опять же, разбойник, распятый на кресте по правую сторону от Христа. В последнюю минуту он покаялся и услышал слова Спасителя: Ныне же будешь со Мною в раю. Бог судить будет не за то, какими мы были, а за то, какими стали.
